ЦЕЛЬ ОПРАВДЫВАЛАСЬ СРЕДСТВАМИ

Новый опыт преодоления кризисной ситуации в кредитно-финансовом секторе: больше минусов или плюсов?

Банковский кризис закончился так же неожиданно, как и начался.

В середине июля международное рейтинговое агентство Standard&Poor’s заявило, что кредитно-финансовый сектор России стабилизировался. Конечно, не обошлось без всем известных жертв. Однако мало
кто сомневается в том, что, если бы события, подобные июньским, случились десятью или даже пятью годами раньше, все закончилось бы масштабной катастрофой: российские частные банки тогда еще не умели справляться с кризисными ситуациями.

– Мы уже видели много неурядиц. Это и кризис межбанковского рынка 1995 года, и памятный всем финансовый кризис 1998 года, связанный с девальвацией и внутренним дефолтом по государственным обязательствам. Однако кризис издания 2004 года имеет принципиальные отличия. Непосредственно экономических причин для него не существовало. Это был психологический кризис, – сказал председатель совета директоров Альфа-банка Михаил Фридман на встрече с журналистами.
Впрочем, столь жесткое разграничение причин кризиса на экономические и психологические, наверное, не оправданно. Экономика, как и психология, – наука гуманитарная. И не всегда просто определить, где начинается одна из них и заканчивается другая… «Черный вторник» 1995 года привел к всеобщей растерянности. Люди, еще плохо знакомые с гримасами рыночной экономики, переживали происходящее значительно сильнее, чем сегодня. Все это, вне всякого сомнения, усугубило кризис. А теперь вспомним 17 августа 1998 года. Это была уже не паника, а самый настоящий шок. Оправившись от него, люди по старой советской привычке бросились снимать со счетов уцелевшие деньги и закупать на них в магазинах любые товары – и нужные, и не очень нужные, и не нужные вовсе. Казалось, что возвращаются времена «талонного социализма». Ну, и как это сказалось на курсе рубля?
По всей видимости, главное отличие нынешнего кризиса заключается в другом – в том, что отечественный бизнес во время летних потрясений действовал значительно увереннее, чем прежде. Первая волна кризиса (говорю так, не исключен приход второй) разбилась об Альфа-банк. Именно поэтому его представителям и была дана возможность провести пресс-конференцию под названием «Опыт преодоления кризисных ситуаций».
Политика банка была жесткой по отношению к перепуганным клиентам и, может быть, небезупречной. В частности, по мнению председателя правления Международной конфедерации обществ потребителей Дмитрия Янина и некоторых других аналитиков, введение 10-процентной комиссии при досрочном расторжении договора было грубым нарушением Гражданского кодекса. Однако испытанная веками максима «цель оправдывает средства» показала свою действенность и на этот раз… Очередь в отделении Альфа-банка на проспекте Мира, которую автор этих строк ежедневно наблюдал в начале июля, к середине месяца исчезла. Паника сошла на нет.
К тому же далеко не все считают действия банкиров некорректными. «Принимая во внимание серьезный подход к кризису, продемонстрированный Альфа-банком, единственным международно признанным российским коммерческим банком, президент Путин должен был дать президенту банка мандат на расчистку банковского сектора с правом отмены решений Центробанка в случае необходимости», – пишет на страницах Financial Times управляющий директор английской консалтинговой компании West Bridge Consulting Мартин Смит.
Так почему же мнение западных и российских аналитиков так резко расходится? Дело в российском законодательстве. Так считают и многие зарубежные специалисты, и руководство Альфа-банка.
– В европейских странах досрочное расторжение депозитного договора запрещено законом. А у нас, увы, ультралиберальное в этом отношении законодательство, – утверждает Михаил Фридман.
Не являясь специалистом в области европейского права, не считаю возможным спорить с авторитетным банкиром. Замечу лишь, что заместитель председателя Центробанка Геннадий Меликьян не вполне разделяет эту точку зрения.
– Я не знаю ни одной страны, в которой бы вкладчику было запрещено забирать средства до окончания срока договора, – говорит он. – Однако нигде в мире не действует требование, как у нас в Гражданском кодексе, когда по первому желанию вкладчика банк сразу должен вернуть ему деньги независимо от срока и размера вклада.
Проще говоря, если бы на момент кризиса в России действовало западноевропейское законодательство, вкладчиков заставили бы не платить комиссионные, а подождать, пока у банка появятся свободные деньги. А если они не появились бы никогда? Тогда пришлось бы потерять все сбережения. Как мне представляется, право немедленно получить 90 процентов вклада было более гуманной мерой…
Комиссионный сбор был введен для компенсации дополнительных затрат банка. Они оказались немалыми. Чтобы справиться с нагрузкой, пришлось не только отозвать всех сотрудников из отпусков, но и нанять новых кассиров.

– У нас хватило бы ресурсов, чтобы выдать деньги всем вкладчикам банка. Но мы потеряли миллионы долларов, и вправе были требовать с клиентов тариф, который покрыл бы эти издержки, – говорит Михаил Фридман.
Конечно, все это спорные умозаключения. Никто из руководителей банка не ответил внятно на вопрос, почему вкладчики, напуганные судьбой сбережений, должны были платить штраф за свои вполне логичные действия? Впрочем, сегодня это уже не очень актуальная тема для размышлений: с 17 июля банк отменил комиссию (правда, лишь для физических лиц, заключивших срочные договоры) и даже ввел премию «за лояльность» – для тех, кто в дни кризиса не поддался панике. Скоро о 10-процентном сборе за расторжение договора и связанных с ним скандалах будут помнить лишь ученые, специализирующиеся на истории российской экономики. Центробанк принимает меры, чтобы такие коллизии не возникали впредь. Он намеревается ввести порядок обязательного уведомления при досрочном изъятии срочного вклада: вкладчик должен будет за неделю или две предупредить банк о своих намерениях. Это защитит частные банки от грядущих волн клиентской паники и поможет избежать таких непопулярных мер, как комиссионный сбор при досрочном расторжении договора.
Сейчас намного важнее разобраться в том, каковы были причины банковского кризиса и не повторится ли он в новой форме.
На этот счет мнения аналитиков расходятся. К примеру, эксперт «Ренессанс-Капитала» Павел Мамай считает, что принятые Центробанком меры были направлены на устранение проявлений кризиса, а вовсе не его причин, поэтому вторая волна неурядиц не заставит себя долго ждать. А вот Михаила Фридмана можно назвать умеренным оптимистом.

– В банковском секторе кризиса больше не будет, – сказал он на пресс-конференции. – У власти же нет никакого желания «браться» за кого-либо после ЮКОСа. Уже сейчас очевидно, что ситуация с этой компанией – большая публичная проблема… Правда, нам пока непонятно, что происходит с балансами мелких и средних банков. У них могут возникнуть серьезные трудности, и это отразится на других рынках.

Впрочем, трудности у них рано или поздно неизбежно возникнут. Кредитно-финансовая система нуждается в освобождении от огромного числа мелких банков, занимающихся отмыванием преступных денег: Москву часто называют прачечной мирового криминала, и такая репутация не идет на пользу ни городу, ни стране. К тому же концентрация финансового капитала в руках относительно небольшого числа крупных организаций должна усилить всю систему, повысить ее конкурентоспособность. Так что расчистка, начатая Центробанком, – мера логичная и полезная. Другое дело – методы, с помощью которых она стала проводиться, и результаты, к которым она привела.
Кризис ударил по всем отечественным коммерческим банкам, в том числе по крупным и отнюдь не криминальным… По результатам недавнего опроса ВЦИОМ, подавляющее большинство россиян не собираются в ближайшее время вкладывать деньги в частные финансовые предприятия.
Государственные и иностранные банки (точнее, их «дочки»), напротив, укрепили свои позиции. К примеру, за время кризиса (продолжавшегося менее месяца!) число счетов в российском отделении Ситибанка выросло на 10 процентов. В выигрыше оказался также Сбербанк, Внешторгбанк и филиалы Райффайзенбанка. К примеру, 27 процентов опрошенных ВЦИОМ граждан России заявили, что если бы им сейчас пришлось выбирать, то они вложили бы свои деньги только в Сбербанк.
По мнению Михаила Фридмана, все это не идет на пользу России.
– Вы сами прекрасно знаете, кто в выигрыше от этого кризиса, – заметил он. – Но, как я понимаю, вы, журналисты, внутренне являетесь сторонниками либерального, рыночного развития страны. Не думаю, что вам хотелось бы, чтобы в российском кредитно-финансовом секторе стали бы доминировать государственные и иностранные банки. Я не считаю это разумной гражданской позицией…
С изданиями, которые своими публикациями подогревали кризис и подталкивали развитие ситуации к огосударствлению кредитно-финансового сектора, руководство Альфа-банка намерено поступить очень жестко. Его юристами подготовлены заявления с требованиями возместить банку многомиллионный ущерб.
Понятно, что журналисты действовали не по своей воле. Несомненно, был заказчик, заинтересованный в публикации паникерских статей в газетах и распространении через Интернет «черных списков». Тем не менее Михаил Фридман не считает возможным искать его и преследовать в судебном порядке. «Назвать истинного заказчика я не готов. Это будет бездоказательный разговор», – подчеркнул он. К чиновникам, по его словам, тоже не будет выставлено никаких претензий. Выходит дело, отдуваться за всех придется прессе. Что ж, ей не привыкать…
Хорошо хоть, что руководство Альфа-банка не называет журналистов главными виновниками июньских потрясений. Проделанный им анализ июльских событий получился трезвым и во многом самокритичным.
– Причин можно найти очень много: это и ситуация вокруг Содбизнесбанка, и неграмотные действия чиновников, и публикации в прессе… Но в первую очередь это был кризис доверия к частному бизнесу, породивший нервозную ситуацию на рынке. Ведь банковское дело – это одна из самых уязвимых форм предпринимательства, можно сказать, виртуальный бизнес. Он базируется на доверии. Если оно исчезает, то все рушится…
Значит, чтобы вернуть утраченные позиции, надо вновь завоевывать доверие клиентов. Кое-какие действия для этого уже предпринимаются.
– Наша организация с точки зрения менеджмента стала сильнее, – сказал на пресс-конференции главный управляющий директор Альфа-банка Петр Шмида. – Мы за два дня смогли взять ситуацию под контроль и научились во многих областях тому, что еще вчера считалось невозможным. Кризис помог нам обнаружить узкие места в системе и исправить их. В первую очередь это касается работы с клиентом. Банк стал в большей степени ориентированной на клиента, чем раньше.

Пойдет по этому пути не только Альфа-банк, но и вся кредитно-финансовая система страны. «Если раньше доверие клиента, кодекс чести и этика банкира были красивыми словами, то сейчас все участники рынка ощутили, что эти понятия – категория материальная. Причем очень важно, чтобы банки работали на имидж не только свой, но и всей системы», – заявил недавно президент Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян.